В парке у Большого Московского государственного цирка на проспекте Вернадского нам удалось прогуляться с дрессировщиком Олегом Александровым и его шестимесячными медвежатами Добрыней и Матвеем, а также узнать немного о том, как медвежата появились в цирке, как проходят дрессировки и даже о том, кем хотел стать Олег до того, как понял, что цирк – это его призвание.
— Расскажите, пожалуйста, о медвежатах. Как они появились в вашем цирке?
— О, это очень интересная история. Потому что родители этих медвежат являются также родителями моих взрослых медведей. Так что у меня теперь в семье четыре брата-акробата. Это так интересно! Смотришь на больших медведей, которые весят по двести пятьдесят килограммов, а потом смотришь на этих малышей, которые ещё совсем крошки. И ведь это родные братья!
— И какая у них разница в возрасте?
— Пять лет.
— А почему их родители не задействованы в вашем в цирке?
— Потому что они живут у другого дрессировщика из Санкт-Петербурга.
— А с какого возраста медвежата могут жить отдельно от мамы?
— Нужно обязательно подождать, пока медвежата напитаются молоком и обрастут шерстью. А когда у них уже окреп иммунитет — можно забирать.
— И в каком возрасте это происходит?
— Примерно в два с половиной месяца.
— Как начинаете дрессировать медвежат?
— Сейчас им шесть месяцев, и дрессура происходит в виде игры. Берется хлеб, смачивается сгущенкой или молоком. И так называемая «тренировка» занимает буквально пять минут в день. Поводил их туда-обратно. Чтобы они привыкали к рукам. Сам процесс дрессуры заключается в том, что мы с ними по три раза в день гуляем в парке. У них ведь очень много эмоций, впечатлений. Мы создаём все условия, чтобы у них не было никаких страхов. Потому что медведи — пугливые животные по своей природе. И мы делаем акцент на том, чтобы избавить их от каких-либо страхов. Это, в первую очередь, общение с людьми. Чтобы медвежата к ним привыкали. А все остальное уже будет гораздо проще.
— А как выглядит дрессура взрослых медведей?
— Сейчас мы с ними репетируем логические задачи. Они учатся решать лабиринты, разные сложные загадки для ума и на логику. В общем, не даём им скучать.
— А у медвежат есть какой-то распорядок дня?
— Конечно. У них есть сложившийся распорядок. Вероника (помощница Олега — прим. автора) его очень хорошо знает. Утром у них прогулка, чтобы нагулять аппетит. Потом небольшая репетиция (эти пять минут), а потом кормежка. Они уже съедают по две огромные собачьи миски каши на молоке. Это может быть рисовая, овсяная или гречневая каша. После этого они спят. Днём опять прогулка. Потом мы им даем фрукты и овощи. Это нарезка моркови, яблок. Также виноград. В общем, все сезонные продукты. Это, можно сказать, их полдник. Потому что они все-таки ждут свою вечернюю порцию каши. Вечером ещё одна прогулка. Потом они снова едят. Причём, они все ещё предпочитают есть из сосок, а не из мисок. Уж очень они им нравятся, ничего не можем поделать. Уже и с мёдом смешиваем, чтоб сладенькое было. Но у них до сих пор развит сосательный рефлекс. Но, мне кажется, через месяц они уже спокойно перейдут на миски. Мы всегда смотрим на их состояние и учитываем это.
— Расскажите, как часто животные рождаются именно в цирке? Или они приходят к вам в определённом возрасте?
— Бывает так, что нам приносят животных после каких-то ужасных событий. Например, после лесного пожара. Потому что в зоопарках медведей много, в зооцентрах тоже. Сейчас появились центры для животных, которые потом выводят их обратно в лес. Медведей очень много. Поэтому приносят их и к нам в цирк. Это один из путей, когда мы спасаем их после таких критических ситуаций. Другой путь – это, когда они уже рождаются в кругу дрессировщиков. И это самое лучшее для медведей, потому что они ничего не боятся. Генетика – это 50% успеха. Если медведь изначально находится в цирковых условиях — он очень хорошо воспринимает и прогулки, и город, и среду, и людей.
— А если все-таки животные попадают к вам после таких ужасных ситуаций, как лесные пожары? Насколько трудно их дрессировать?
— Ну, вот у моего отца, который уже 40 лет занимается медведями, были такие мишки. Они отработали с нами 30 лет, до пенсии. Это были такие гиганты. У моего папы рост 160, а у медведей — 240. Он им в пупок дышал. И вот этих трёх медвежат как раз принесли к папе после лесного пожара. Они все втроём помешались в коробку из-под обуви. Папа их взял и воспитал, как отец. Это были прекрасные медведи. И мы с ними даже работали, будучи детьми. Когда я был ребёнком, катался у них на спине. Возможно, у папы очень большой опыт, поэтому он знает к ним подход. Это тоже очень важно.
— Расскажите про своих взрослых медведей — Яшку и Тишку. В каких шоу они сейчас задействованы?
— Скоро в Санкт-Петербурге будет программа «OFU.Приземление», в которой они будут задействованы. Там будут образы охотников, остановившихся на привал. Прямо по картине «Охотники на привале» Василия Перова. И тут охотников застают врасплох медведи. Мы, охотники, только успеваем взять ружья, а медведи у нас их отбирают и гоняются за нами по манежу. Это будет в декабре. Может быть, в сентябре поедем на гастроли по России.
— Как часто выезжаете на гастроли?
— Всегда по-разному. Жизнь артиста цирка непредсказуема. Сегодня ничего нет, а завтра уже надо собирать чемоданы и ехать. Наши частые маршруты – это Нижний Новгород, Санкт-Петербург, Ижевск.
— А как животные реагируют на переезды?
— Мишки переносят переезды спокойно. Маленькие и большие медведи переезжают в отдельных вольерах попарно. С нами обязательно ездит ветеринар, который проверяет состояние животных, чтобы все было хорошо.
— У Вас были какие-то сомнения по поводу того, кем стать? Или сразу было очевидно, что Вы будете дрессировщиком?
— Да, сомнения были, я очень мучился по этому поводу. Это ведь так тяжело — родиться в цирке. Все уже дано. А ведь так хочется испытать себя. Вдруг я могу что-нибудь еще. Конечно, родителям очень много нервов потрепал с этим. Когда-то я хотел строить церкви из дерева, быть плотником. Даже отучился целый год на это. Но как только отучился, понял, что мое — это цирк. И я вернулся. А когда женился — сразу все встало на свои места. Понял, что вот он, смысл, ради чего стоит все это делать.
— Ваша жена тоже артистка цирка?
— Нет, она обычный офисный работник. Обычный человек.
— И как складываются отношения у творческого и не такого творческого человека?
— Мне кажется, в этом наоборот есть своя изюминка, потому что я прихожу с работы и рассказываю о своём дне, а она может рассказать мне о своём. Но самое главное, что мы любим друг друга. Мне она интересна как человек. Не знаю, почему в цирке жену не выбрал. Мне кажется, что в цирке все девчонки избалованные. И вниманием, и всем. А мне хочется домашнего уюта. И потом, ничто не мешает ей в какой-то момент пуститься со мной в цирковые гастроли и бросить свой офис. Потому что в цирке очень часто пристраивают своих жен. У воздушных гимнастов они могут стоять на лебедке. А если я дрессировщик — она может быть моей ассистенткой. Но жена пока не хочет ставить крест на своей карьере, потому что у неё очень интересная работа. И я уважаю ее мнение.
Виктория Стамо, фотографии Екатерины Литвиненко с прогулки у цирка